Протоиерей Александр Мень - один из выдающихся православных миссионеров XX века, наследие которого сохраняет актуальность и в веке XXI . Для оценки наследия отца Александра необходимо ответить на вопрос «кто такой Александр Мень»?

Во-первых, отец Александр не является создателем собственной системы. Сам он неоднократно говорил о себе лишь как о миссионере, называл себя «рядовым» и «сельским священником». Отец Александр не проповедует чего-то своего, его цель – это миссия, это проповедь учения Христа, рассказ людям о христианстве.

Во-вторых, отец Александр не богослов. В православной традиции существует несколько определений самого понятия «богослов». Более узкое и специфическое понятие говорит, что богослов – это тот, кто занимается боговидением, что, в свою очередь, возможно лишь при нравственной чистоте и возвышенности жизни. Тогда богословами мы можем наименовать всего лишь трех людей за всю историю Церкви и плюс небольшую группу святых. Если говорить об этом понятии в более широком смысле, то есть как о людях, профессионально занимающихся богословием, то и тут нельзя назвать отца Александра богословом.  Богослов XX века Владимир Николаевич Лосский в своих трудах рассматривал вопросы «тонкой материи», он создавал что-то новое, что входило в сокровищницу церковного Предания. Отец Александр систематизировал, писал, проповедовал, но не был богословом.

В-третьих, Александр Мень не философ.  Отец Александр многие свои труды посвятил истории русской религиозной философии, своим учителем и наставником почитал В.С. Соловьева, постоянно ссылался на Н.А. Бердяева, протоиерея Сергия Булгакова и многих других русских философов. Но сам он не являлся философом. Отец Александр не ставил перед собой вопросов онтологического и гносеологического характера, иными словами, он не был профессиональным мыслителем. Более того, отец Александр не воспринял главного из наследия Владимира Соловьева – учения о Софии.

 Отбросив все «не», то есть все те утверждения, которые не относятся к отцу Александру и его наследию, выясним, кем же являлся отец Александр.

Во-первых, он был миссионером. Именно миссия, приведение людей ко Христу, было главной задачей отца Александра.

Во-вторых, систематизатор. Как было сказано выше, отец Александр не создал какой-то собственной философской или богословской системы. Обладая поистине энциклопедическими знаниями, отец Александр для проповеди использовал все данные современной науки и весь опыт Церкви. Он ссылался как на работы физиков, так и на труды Святых Отцов. При этом нужно заметить, что работы отца Александра не носят полностью  компилятивного характера. Пропуская сквозь себя, свое мировосприятие огромнейший фактический материал, отец Александр наделял его новым, православным смыслом. Например, «Сын Человеческий» Меня содержит большое количество цитат из Ренана, но при этом протестантские взгляды самого Ренана Мень творчески обрабатывает и дает им православную интерпретацию, оставляя лишь внешнюю оболочку повествования.

Именно как систематизатор отец Александр выступает и в качестве экзегета. Он старается минимизировать личные оценки того или иного события библейской истории и приводит комментарии других авторов. Вообще личное присутствие отца Александра в его произведениях минимизировано.

В-третьих, отец Александр – священник и духовник.

 Отец Александр для многих своих прихожан был духовником. Отец Александр на страницах своего «Практического  руководства к молитве» выступает в качестве духовника, дающего советы в области духовной жизни. Эти советы и воспоминания ряда прихожан о том, как отец Александр руководил их духовной жизнью, позволяют нам представить самого отца Александра как духовника и проанализировать некоторые духовные аспекты его трудов.

Ответив на вопрос, кто такой Александр Мень, перейдем к критическим замечаниям, касающихся его наследия.

Отца Александра, как человека, много и активно служившего на ниве Христовой, многие критиковали. С определенной долей условности можно выделить несколько направлений в критике отца Александра.

Во-первых, это критика его интерпретации Священного Писания.

Во-вторых, критика его отношения к другим религиям (особенно к католичеству).

В-третьих, критика его  отношения к эволюции.

В-четвертых, обвинения в поддержке некоторых исторических ересей.

В-пятых, критика отца Александра как исследователя.

Необходимо подробно разобрать каждое из представленных обвинений, и выяснить, какие из них оправданны и имеют здравый смысл, а какие  из них ошибочны и надуманны.

По поводу каждого из этих обвинений можно сказать и написать многое. В своем докладе я хотел бы акцентировать внимание на одном аспекте критики – вопросе отношения к мировым религиям, экуменизму и католицизму.

Для отца Александра «история мировой религиозности начинается не с христианства, а гораздо ранее. Христианство – это уже высшая точка развития религиозного опыта»^[1]. Он писал, что «Благая Весть, принесенная евангельской проповедью, явилась ответом не только на чаяния людей эпохи Августа и Тиберия. В христианстве завершился длительный всемирно-исторический  процесс  религиозных исканий человечества. 

ЗАКОНСПКТИРОВАНО ДО ЭТОГО МЕСТА

На протяжении веков люди исходили несметное множество дорог и тропинок; они испытали и взвесили почти все, что в состоянии был охватить человеческий дух, – от мироотрицающей мистики до богоотрицающего материализма. И лишь тогда, когда пути эти были пройдены и поиски исчерпаны, наступила, выражаясь

библейским языком, «полнота времени». Миру явилось Откровение – величайшая тайна, человеку были указаны пути к совершенной жизни»^[2]

Во вступлении к «Истории религии» отец Александр характеризует основной принцип изложения материала: «мы будем искать истину вместе с анимистом, буддистом или греческим мыслителем, что поможет нам уловить подлинную динамику религий, подготовивших мир к явлению Богочеловека. Движение к этому центру, или высшей точке, представляет собой поистине захватывающее зрелище; следя за ним, мы сможем глубже понять и смысл самого христианства»^[3].

Более того, отец Александр надеется, что «если предлагаемый цикл книг поможет читателям увидеть в истории религий не скопище заблуждений, а потоки рек и ручьев, несущих свои воды в океан Нового Завета, цель автора будет достигнута»^[4].  Таким образом, цель данного труда – показать развитие религиозного опыта человечества как пути к христианству. Данный принцип, хотя и вызывает критику со стороны ряда авторов, в глубине своей не противоречит христианству. Святитель Василий Великий в своем  слове «К юношам о том, как получать пользу из языческих сочинений»^[5] призывал брать из античного, то есть языческого наследия все то хорошее, что в нем есть, при этом отсекая все негативное.  Так, святитель писал: «займем лучше у них те места, где они восхваляли добродетель и порицали порок»^[6]. Однако при этом святитель предупреждал, что «всего же менее будем внимать им, когда говорят что-нибудь о многих богах, и притом разномыслящих»^[7] равно как и «ораторам не будем подражать в искусстве лгать»^[8]

Получается, что «уважительное отношение отца Александра к античной религии находится в рамках христианской традиции»^[9]. Сам отец Александр позиционировал свое отношение к античности и язычеству как христианское: «даже в язычестве найдет предчувствие и предвосхищение Благой Вести. Недаром апостол Павел отправной точкой своей проповеди в Афинах сделает алтарь «неведомому Богу». Однако такого рода диалог будет нередко подменяться компромиссом с чуждыми Евангелию сторонами древних верований»^[10]. 

Как логическое продолжение данного вопроса перед нами встает проблема отношения отца Александра к другим религиям. Напомним, что  многие критики обвиняли отца Александра в экуменических симпатиях, а особенно в симпатиях к католичеству.

Стоит заметить, что проблематика католичества сравнительно редко появляется на страницах его произведений. Проанализируем имеющиеся в нашем распоряжении фрагменты.

Отец Александр был автором «Практического руководства к молитве»^[11], представляющего собой компиляцию изложения молитвенного опыта святых и личного духовного опыта отца Александра. «В тексте мы встречаемся со ссылками как на православных, так и на католиков. Среди православных авторов мы встречаемся с такими именами, как Никодим Святогорец, Игнатий Брянчанинов, Феофан Затворник и многие другие. Однако в этом же произведении есть цитаты из Франциска Сальского. 

Более того, отец Александр периодически обращался к духовной практике католичества. Примером этого может быть призыв отца Александра к молитвенному размышлению, что относит нас к католической практике реколлекций, то есть молитвенных размышлений. <…> Данные реколлекции восходят к духовному опыту многих католических орденов, а в особенности к опыту иезуитов»^[12].

Является ли подобное заимствование аргументом в пользу склонностей отца Александра в сторону католицизма? «Для ответа на данный вопрос необходимо понимать, что отец Александр жил в то время, когда любой религиозный опыт противопоставлялся атеизму. Заимствуя что-то из католического молитвенного опыта, отец Александр оставался в русле православия.  Приведем исторический пример. Формирование православных духовных школ, таких, как Киево-Могилянская Академия, было тесно связано с заимствованиями у католиков основных принципов духовного образования. Однако это никоим образом не  ставило Петра Могилу и прочих преподавателей Академии вне рамок православия»^[13].

Отец Александр искренне верил, что православие может заимствовать у других христианских конфессий их положительный опыт. В «Письме об экуменизме» он писал: «как быть, если видишь у инославных христиан нечто воистину достойное и прекрасное (горячую веру, живую молитву, чистоту жизни, общинность)? Ответ один: благодарить Бога за этих людей и молиться о том, чтобы и мы умножали в своей среде эти черты и дарования»^[14]

Отец Александр сам формулировал свое отношение к разделению Церквей. Так, в своем «Кредо» он писал, что исповедует христианство как динамическую силу, которая «переживает разделение христиан как общий грех и нарушение воли Христовой (Ин. 10,16), веря, что в будущем грех этот преодолеется, но не на путях превозношения, гордыни, самодовольства и ненависти, а в духе братской любви, без которой призвание христиан не может быть осуществлено (Мф. 5, 23-24)^[15]

Отец Александр постоянно подчеркивал, что разделение Церквей является результатом греховности человечества. В «Экклезиологических тезисах» он писал: «Факт разделения Церкви есть вопиющий грех христианского мира, противление воле Христа (Ин. 10, 18). Последствия разделения в мистическом плане огромны. Можно, кроме того, доказать, что бесчисленные бедствия разделенного христианского мира были порождены расколом. Это объясняется в свете слов Господних о жертве Богу (Мф. 5, 23), которая недопустима без примирения с братом»^[16]

По мысли отца Александра, причины разделения Церквей лежат в культурно-историческом плане: «исследования объективных историков показали, что так называемое «разделение Церквей» имело, главным образом, этнопсихологические, культурные и политические причины, то есть причины нецерковные. Одной из таких причин являлась богослужебная и обрядовая унификация, проводимая в прошлом как Римом, так и Византией»^[17]

Католицизм не есть ересь, – утверждает отец Александр и анализирует само понятие ереси: «ересью, то есть учением, противоречащим основам христианства, называется доктрина, обсужденная и отвергнутая одним из Вселенских Соборов. Если такой соборной оценки не было, спорное учение является «богословским мнением» (теологуменом), то есть не общеобязательным для всех христиан. Особенности католических «теологуменов» не таковы, чтобы быть причиной абсолютного взаимонепонимания Востока и Запада»^[18].

Таким образом, отец Александр воспринимал разделение в христианском мире в двух планах. С одной стороны, как результат греховности человечества. С другой, как естественную закономерность, связанную с разностью культур и традиций, воспринявших христианство.

Еще одним важнейшим документом об отношении отца Александра к католицизму служит так называемое «Письмо об экуменизме»[19]. Во-первых, отец Александр признает возможность молитвы с инославными христианами, ссылаясь на практику некоторых православных иерархов, а  также на свою глубокую убежденность в том, что «Господь основал не несколько исповеданий, а единую Церковь и разделения христиан воспринимаем как грех (молясь о «соединении всех»)[20].

Во-вторых, «будучи противником личной унии, отец Александр считал, что воссоединение христиан возможно путем «преодоления вражды, желания понять других при сохранении верности своей традиции». При этом «те случаи, когда люди, побывав у инославных, разрывают братское и евхаристическое общение со своими» отец Александр называл изменой как с человеческой, так и с духовной точки зрения»^[21]

Таким образом, «Отношение отца Александра к мировым религиям находится в общем русле православной традиции, которую можно возвести к апостолу Павлу и святителю Василию Великому.  Также необходимо учитывать особенности миссионерского поля времен отца Александра. Главным противником христианства был атеизм, и в борьбе с ним необходимо было всеми силами подчеркивать, что религиозный опыт всего мира вел человека к христианству. Отец Александр проповедовал во времена дихотомии «вера–неверие», «христианство–атеизм», что накладывало существенный отпечаток на его труды.

Изучение истории мировых религий также наложило существенный отпечаток на восприятие христианства. Отец Александр тонко чувствовал, что христианство – это живая и динамичная религия, которую сложно зажать в жесткие рамки единой унификации. В результате этого в христианстве происходили разделения, основанные как на разности культур и традиций народов, так и на греховности людей.

Отец Александр считал, что православие может заимствовать у других конфессий что-то положительное. Так, в его руководстве к молитве появились ссылки на духовный опыт католических святых. Это не было проявлением его тайных католических симпатий. Это было закономерным следствием восприятия отцом Александром христианства как живой и динамичной силы.

Отец Александр был противником личной унии и самовольного евхаристического общения. Он считал, что воссоединение христианства начинается на культурном и ментальном уровне. Мень призывал к устранению гордости, обиды, неприязни друг к другу как к некоему фундаменту для объединения»^[22].

Таким образом, отношение отца Александра к другим религиям и к экуменическому движению в целом находится в русле православной традиции.

Зачастую мы ставим вопросы «отец Александр Мень и теория эволюции», «отец Александр Мень и отношение к иным конфессиям» и т.д. Но такая постановка вопроса не верна. Они должны звучать следующим образом: «Русская богословская школа и теория эволюции», «русская богословская школа и отношение к иным конфессиям». И тогда мы сможем не только здраво оценить наследие протоиерея Александра Меня, но и весь путь русского богословия.

 

 

Источники и литература:

1. Ермолин А.В. Филокатолицизм в русской религиозной философии. Ярославль: Издательство ЯГПУ им. К.Д. Ушинского, 2012.-208с.

2. Мень Александр, протоиерей. История религии. В поисках пути, истины и жизни. в 6 т. Т. 1. Истоки религии. – М.: Слово, 1991. – 288 с.

3. Мень Александр, протоиерей. История религии. В поисках пути, истины и жизни. в 6 т. Т. 6. На пороге Нового Завета. – М.: Слово, 1992. – 622 с.

4. Мень Александр, протоиерей. Кредо. http://www.alexandrmen.com/books/trudnput/credo.html

5. Мень Александр, протоиерей. Письмо об экуменизме. http://krotov.info/library/13_m/myen/2_ecumeni. html

6. Мень Александр, протоиерей. Практическое руководство к молитве. Брюссель: Жизнь с Богом, 2010.-176с.

7. Мень Александр, протоиерей. Экклезиологические тезисы // Теология. – 1993. –  №5. – С. 108–112.