назад

содержание

Александр Мень. История религии. Учебник. Том2.

Глава II. Церковь и государство

Первая христианская империя
Константин Великий (ок.274-337)
Символ веры
Арианство и первые Вселенские Соборы
Василий Великий (ок.330-379)
Григорий Богослов (330--389)

Константин Великий (ок.274-337)

В 313 году в Милане был опубликован эдикт, свидетельствовавший о перемене религиозной политики Рима. В этом документе, подписанном соправителями империи Константином и Лицинием, говорилось о признании христианства равноправным со всеми другими религиями. Христиане получили право свободно исповедовать свою веру, а конфискованное у них во время прежних гонений имущество возвращалось или возмещалась его стоимость. Государством предоставлялась церкви материальная помощь. В дальнейшем, одержав победу над Лицинием в борьбе за трон и став в 323 году единодержавным властителем Рима, Константин последовательно проводил прохристианскую политику. В условиях равноправия религий положение Церкви значительно окрепло и, хотя количество христиан в империи не превышало еще и десятой части населения, они стали играть в ее жизни не последнюю роль. Приближался час рождения империи христианской. До сих пор ведутся споры о том, был ли император Константин верующим человеком или же его благожелательное отношение к Церкви определялось политическими соображениями. Покровительствуя христианам, император проявлял терпимость и к язычникам, так в 324 году он выпустил монеты с языческими мотивами. Крестился Константин незадолго до смерти в 337 году, сохранив при этом титул Великого Понтифика - верховного языческого жреца империи. Вместе с тем как римский император он понимал, что ему нужна государственная религия, которая может стать объединяющей силой империи. Такой религией он хотел сделать христианство.
Император щедро одаривал духовенство, освобождал его от повинностей, восстанавливал разрушенные храмы и строил новые. Это вызывало у христиан понятное восхищение. Император, покровительствующий Церкви, - чего еще можно желать? Историк Евсевий, современник и первый биограф Константина, говорит об этом времени, как о самых счастливых днях, до которых дожила Церковь. Однако христиане порой не замечали, что при внешнем благополучии в Церкви имеет место процесс разрушения подлинно христианского сознания и нравственности.
Быстрая христианизация римского общества часто носила формальный характер. Многие крестились в угоду императору, под влиянием моды или просто из корыстных побуждений, когда, по словам русского философа А.Хомякова "христиан-мучеников заменили христиане-льстецы". Духовенство почувствовало себя на положении жрецов, стало стремиться к почестям, богатству, власти. Императорская казна широким потоком текла в церковную кассу, и это еще больше разжигало алчность духовенства. Христианская жизнь, которая ранее столь разительно отличалась от языческой, стала постепенно сама походить на языческую. Любители кровавых зрелищ, цирка и после перехода в христианство не оставляли своих привычек.
В 330 году император Константин на месте города Византия основал новую столицу. Константинополь быстро стал центром религиозно-политической жизни Востока, а с захватом Рима в V веке германскими племенами и единственным оплотом греко-римской культуры. Древний и пресыщенный Рим все более хирел и развращался. Перенос столицы на восток только усилил этот процесс. На фоне нравственного распада империи быстро росло количество христиан и усиливался авторитет Церкви. Используя эти обстоятельства в своих целях, сыновья Константина стали еще больше благоприятствовать Церкви, запретив посещение языческих храмов и принесение жертв. Одновременно император стал считать себя вправе свободно вмешиваться во внутрицерковную жизнь, направляя ее в выгодное для себя русло. Над христианством нависла угроза порабощения государством. Так начала создаваться государственная церковь, которая впоследствии стала, по словам историка, "бессмысленным и гнусным орудием" в руках властителей, превратившись в гонительницу инакомыслящих.
В 361 году на императорский трон взошел император Юлиан, прозванный "Отступником". Человек образованный, но склонный скорее к неоплатонизму, чем к христианству, Юлиан лишил христианскую Церковь привилегий и восстановил свободу всех религий, в том числе и языческих культов. Но правление его продолжалось всего три года, да и ход истории уже был необратим. Последующие императоры восстановили привилегии Церкви, а император Феодосий I в 381 году окончательно придал христианству статус государственной религии, а Константинопольским эдиктом 392 года язычество было запрещено.
Таким образом, с первых же веков путь христианской Церкви имел как положительные, так и отрицательные черты, которым суждено было проявляться в последующие века. И все же самому духу христианства были чужды отрицательные тенденции, коренящиеся в греховной природе человека. Истина Христова, положенная в основу Церкви, помогала ей преодолевать опасности и соблазны на ее пути. В итоге даже процесс обмирщения Церкви, приведший ко многим печальным явлениям, вместе с тем служил главной цели христианского благовестия - освящению мира именем Христовым. Впервые языческое государство и общество были подчинены принципу единой и всеобъемлющей Истины, которая медленно, но неуклонно занимала свое место в мире. И хотя грешный человек порой воспринимал Истину только внешне, а внутренне яростно сопротивлялся ей и искажал ее, мир обрел возможность преобразиться. "Христианство, -- писал русский философ Вл.Соловьев, -- не было и не могло быть для людей готовым совершенным порядком вещей, к которому им оставалось присоединиться... Христианство поставило перед человеком его абсолютный идеал, дало ему окончательную задачу для его собственной работы". В этом и состоял главный итог Константиновской эпохи.

Символ веры

Новая эпоха, наступившая с объявлением христианства государственной религией, поставила перед Церковью и новые проблемы. Ведь с первого же момента своего существования христианство представляли различные течения, часто не во всем согласные, а порой и конфликтующие друг с другом.
Но если во времена гонений эти течения объединялись, чтобы выстоять в трудной борьбе с общим врагом, то теперь объединяющее начало исчезло.
Поэтому Церкви пришлось сконцентрировать свое внимание не столько на вопросах нравственных (в морализме и строгости соперничали почти все христианские течения), сколько на вопросах собственно христианского вероучения как стройной философской системы, что встречалось и раньше, но теперь христианство вышло за рамки тесных кружков и школ и богословие стало достоянием широких масс. При этом не только язык эллинской философии стал языком христианского богословия, но и сам эллинский дух с присущим ему полемическим задором и неодолимой тягой к систематизации, нашел себя в христианстве. Подобно тому как в Греции на площадях происходили оживленные споры и столкновения различных партий, так и новая христианская догматика стала предметом ожесточенной борьбы. Словопрения и идейные схватки среди представителей различных христианских течений разгорались вокруг вопросов Воплощения, триединства, искупления, тайны Церкви и других основополагающих понятий христианства.
Перед Церковью встал вопрос: какое из течений внутри христианства действительно представляет неискаженную Истину Христову? Где истинная Церковь, - православие, а где ересь? *
--------------------------------------------------------------------------
* Православие (греч. ортодоксия) - правильное учение Церкви; ересь (особое вероучение) - отклонение от правильного учения Церкви. Поскольку всякая ересь прежде всего объявляет себя истинной верой, вопрос о ересях в истории Церкви всегда решался Соборами, а не отдельными богословами. При этом следует помнить, что под православием здесь имеется в виду не нынешнее вероисповедание Восточной Церкви, отличное от католического, а общее вероучение Церкви эпохи Вселенских Соборов. В этом смысле вероучение древней Западной Церкви вполне можно называть православным.

Ответы на эти вопросы и составляли главное содержание последующей эпохи церковной истории - эпохи Вселенских Соборов (IV-VIII вв). В борьбе с различными отклонениями от христианской истины Церковь разрабатывала понятийный аппарат христианского богословия, с помощью которого излагала и уточняла положения христианского вероучения. Эти положения суммировались и закреплялись в кратких формулах или символах веры.
Первым и серьезнейшим испытанием для внутрицерковной жизни явилась арианская смута, буквально потрясшая христианский мир.

Арианство и первые Вселенские Соборы

В 318 году Александр, епископ Александрийский, прочел местным пресвитерам проповедь о тайне Святой Троицы. Ему стал возражать ученый-аскет и известный проповедник пресвитер Арий. Стремясь подчеркнуть абсолютное единство Бога, Арий учил, что Сын был не предвечен, а сотворен Отцом, из чего следовало, что Сын Божий отличен от Отца и не обладает полнотой Божественности. Подходы Ария к решению христологических* вопросов коренились в греческой философии и носили сугубо рационалистический характер. Подобные взгляды решительно противоречили складывавшемуся учению Церкви, которое отстаивали богословы Рима и Александрии.
----------------------------------------------------------------------------
* Христологические вопросы связаны с личностью Иисуса Христа и соотношением в Нем Божественной и человеческой природ.

Талантливый проповедник и поэт, Арий стал страстно пропагандировать свои идеи. Между его сторонниками и противниками разгорелась напряженная борьба. Дело доходило до уличных столкновений. Волнение охватило всю Церковь, в связи с чем появилась необходимость общецерковного решения возникших проблем.
Летом 325 года император Константин за государственный счет в городе Никее созвал всеимперский съезд представителей Церкви. Съезд этот и вошел в историю как Первый Вселенский Собор.
На Соборе впервые сошлись воедино императорская и епископская власти. Ученый и историк Евсевий Кесарийский и испанский епископ Осий возглавляли Собор вместе с императором. Среди присутствовавших были и живые свидетели прежних времен, пострадавшие от гонений исповедники веры, суровые отшельники и осторожные придворные богословы. На Собор съехались не менее 200-300 епископов, среди них и Арий с группой поддерживавших его епископов во главе с Евсевием Никомидийским. Арианам противостояло большое число епископов во главе с Александром и его секретарем Афанасием, молодым талантливым архидиаконом, впоследствии патриархом Александрийским. Наибольшее число участников Собора занимали компромиссную позицию; их возглавлял Евсевий Кесарийский.
Афанасий показал себя самым решительным противником взглядов Ария. Прежде всего, он отверг положение о рациональной познаваемости Бога, заложенное в арианстве. Не уступая Арию в образованности и умении аргументировать свои выводы текстами из Священного Писания, Афанасий обрушивался на тех, которые, по его словам, хотят достичь невозможного,
"предаваясь пытливости и желая исследовать глубины Божии, которых никто не знает, кроме унижаемого ими Духа Божьего". Но из этого не следует, утверждал Афанасий, что Бог совершенно скрыл свое лицо. Оно открыто для истинного разума, которое воспринимает Откровение. Основное же внимание Афанасий посвятил христологическому вопросу: опровергая заблуждения Ария, он утверждал равность, предвечность и единосущность Христа с Отцом.
В результате многочисленных дискуссий на Соборе был выработан Символ веры. В нем говорилось о Боге-Вседержителе -- Творце всего мира, о Сыне Божием, воплотившемся в Иисусе Христе.
Церковная истина нашла здесь свое полное выражение. Христос был признан Единосущным Отцу и одновременно Человеком, жившим в определенный момент истории (поэтому в Символ веры и вошло имя иудейского прокуратора Понтия Пилата). В тексте Символа была зафиксирована, хотя и кратко, вера в Святого Духа.
Наиболее решительное сражение произошло в связи с введением в текст Символа слова единосущный. Для Ария, а также Евсевия Никомидийского и других представителей партии ариан согласиться с этим было бы равносильно признанию Христа равным по сущности Богу. Это они сделать не могли. Участники Собора стали обсуждать возможность замены нового понятия.
Евсевий Кесарийский и его сторонники предложили заменить слово единосущный на подобосущный, но Осий и Александр при поддержке Афанасия были неколебимы. Они понимали, что на их плечи ложится ответственность за сохранение истинного христианского учения. И они победили. Истина как будто восторжествовала, но император Константин совершил трагическую ошибку, в очередной раз подменив суд Церкви судом императорским. Увидев, что большинство членов Собора склонилось на сторону нового Символа, Константин отправил в ссылку непокорных арианских вождей. Собор был закрыт. Но оказалось, что это только начало борьбы.
Через некоторое время арианство стало опять набирать силу и вскоре почти повсеместно одержало победу. Успеху арианства содействовало ближайшее окружение Константина. Сыграли свою роль и интриги арианского духовенства, и ошибки православных. В течение почти полувека ортодоксия была гонима правительством и ее защитников можно было пересчитать по пальцам. Огромную роль в отстаивании христианской истины сыграл Афанасий, избранный предстоятелем Александрийской кафедры. Опираясь на авторитет своего сана, он занялся активной проповеднической и литературной деятельностью, за которую ему пришлось немало пострадать в период господства ариан.
Собственно, принципы, провозглашенные на Никейском Соборе, были спасены Афанасием. Оставаясь почти в одиночестве, он победил потому, что отстаивал Истину.
Однако арианство еще не было сломлено, хотя и стояло на пороге своей гибели, с каждым днем распадаясь на бесконечные толки и секты. Окончательному угасанию арианства препятствовала поддержка его правящей династией. По-прежнему государство активно вмешивалось в дела Церкви, против чего вели борьбу великие отцы и учители Церкви, прежде всего, Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский.
В 381 году был созван II Вселенский Собор в Константинополе, на котором император Феодосий I утвердил Никейский Символ. Там же, на Константинопольском Соборе, Никейский Символ веры был дополнен определением о Святом Духе. Таким образом, православное понимание веры в единую и нераздельную Троицу было окончательно сформулировано. Кроме того, в Символе веры нашло отражение православное понимание Церкви, веры христиан в спасительную силу крещения и спасение через искупительную смерть Христа. Этот Символ веры, получивший название Никео-Константинопольского, был утвержден на Халкидонском Соборе 451 году, и с тех пор он является официальным Символом веры нынешней православной Церкви (а также в слегка измененном виде католической Церкви). И сегодня он читается верующими на каждой литургии - основной церковной службе.
В переводе на русский язык Никео-Константинопольский Символ веры звучит следующим образом:
Верую во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.
И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Единородного, от Отца рожденного прежде всех веков, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, единосущного с Отцом, Им же все было сотворено.
Ради нас, людей, и ради нашего спасения сошедшего с небес и воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы и вочеловечившегося.
Распятого же за нас при Понтии Пилате и страдавшего и погребенного.
И воскресшего в третий день по Писанию.
И восшедшего на небеса и сидящего одесную Отца.
И снова грядущего со славою судить живых и мертвых, Его же царству не будет конца.
И в Духа Святого, Господа животворящего, от Отца исходящего; Ему с Отцом и Сыном воздаем поклонение и славу.
Он же вещал через пророков.
И в единую, святую, соборную и апостольскую Церковь.
Исповедую единое крещение и оставление грехов.
Ожидаю воскресения мертвых.
И жизни будущего века.Аминь.

Василий Великий (ок.330-379)

Культурный мир раннего средневековья представлял собой, если воспользоваться образами пророка Исайи, "волнующееся море, которое не может успокоиться и воды которого выбрасывают грязь и ил". На фоне хаотической жизни, где еретики смешались с сектантами, а государи диктовали вероучительные формулы, где по поводу метафизических тонкостей на базарных площадях шли настоящие бои, а язычники всеми силами старались взять реванш, выделяется величественная фигура Василия, епископа Кесарийского, названного Церковью Великим.
Его судьба как продолжателя дела Афанасия Александрийского была тесно связана с судьбой друга юности Григория, который впоследствии занял патриаршую кафедру Византии. Вместе штудировали они эллинскую премудрость в Афинах, где с ними учился и будущий император Юлиан, вместе проходили школу отшельнической жизни в гористых лесах Понта.
Но уже тогда стала проявляться разница в их характерах и устремлениях. Василий был энергичной деятельной натурой. Глубокий государственный ум, благородный облик и блестящее красноречие позволили ему не только долгое время удерживаться на кафедре одного из крупнейших городов Востока, столицы Каппадокии, но и активно отстаивать православие от многочисленных языческих и еретических соблазнов. Когда язычник Юлиан стал императором, Василий, бывший тогда еще пресвитером, оказывал ему вместе с отцом Григория открытое противодействие. Чтобы заручиться поддержкой христиан, Василий объехал поселения монахов в Египте и Сирии. Результаты поездки оказались весьма успешными: строгая аскетическая жизнь самого Василия производила впечатление даже на монахов. При всей своей кипучей энергии он высоко ценил плоды монашеской жизни - недаром значительную часть своего времени он посвящал разработке правил монастырского общежития, в которых гармонично сочетались созерцательная, молитвенная жизнь с принципами совместного труда, благотворительности и воспитательной деятельности.
Когда Василий стал архиепископом Кесарийским, христианский мир буквально раздирался спорами и интригами. Соборы и богословские съезды следовали один за другим. На соборах многочисленные противоборствующие стороны осуждали, проклинали друг друга, спорили, зачастую забывая даже о предмете спора. Национальная, политическая, культурная, религиозная и догматическая розни превращали христиан в "овец без пастыря". Неудивительно, что в этих условиях не просто было отстоять в борьбе со сторонниками Ария единственно верный путь для Церкви.
Василий был воспитан на твердых никейских традициях и с самого начала своего епископства повел литературную борьбу с арианством. В своем учении о Троице он твердо отстаивал православную традицию, хотя порой, пытаясь примирить различные течения в самом православии, проявлял непоследовательность. Главная заслуга Василия Великого состоит в том, что он окончательно определил богословскую терминологию, принятую Церковью.
Правивший в это время император Валент, покровительствуя арианству, начал административно насаждать его на Востоке, особенно среди варваров. Встретив сопротивление Василия в Малой Азии, он решил арестовать кесарийского архиепископа. Но восставший народ освободил Василия, и Валент не решился подписать приговор о его изгнании.
Между тем Василий, чтобы показать свою полную независимость от императора, выстроил в окрестностях города госпитали и училища, которые разрослись в большое поселение, названное Василиадой. Архиепископ обращался к народу с пламенными речами, поддерживал православие во всех его центрах, поощрял молодых христиан. Вдохновенное служение литургии принесло Василию широкую известность. Стоя перед престолом, он весь отдавался молитве. Именно Василий Кесарийский одним из первых установил строгую последовательность литургических священнодействий.
Религиозный гений епископа Кесарии не уступал широте его ума. Но настоящей стихией епископа Кесарии были борьба с лжеучителями, а также административно-церковная деятельность. Чтобы укрепить свою епархию в сложных условиях борьбы с арианами, он рукополагал в епископы ближайших сподвижников. Так, когда потребовалось заместить вновь учрежденную епископскую кафедру в местечке Сасимы, выбор Василия пал на друга юности Григория.

Григорий Богослов (330--389)

Григорий Назианзин, более известный в истории Церкви под именем Григория Богослова, родился в семье епископа из каппадокийского города Назианза. По характеру Григорий был человеком, диаметрально противоположным Василию Кесарийскому. Если великий кесариец любил пустыню лишь как место молитвенного отдохновения после битвы, то Григорий в уединенном созерцательном монашестве видел идеальный для себя образ жизни. Разностороннее образование и блестящий поэтический дар ставили его вровень с талантливейшими писателями того времени. Тонкий психолог, он обладал способностью улавливать и анализировать самые глубокие душевные переживания своих современников.
Поэзия Григория переносит нас с шумных улиц Византии и Александрии в совершенно иной мир - мир тишины и умиротворения. Высшую радость и обретение сердечного покоя он находит в жизни во Христе, в молитве и монашеском подвиге. Григорий страстно любил природу, и она часто была для него источником поэтического вдохновения и философских размышлений. В атмосфере ожесточенной политической и религиозной полемики, которой заполнены страницы книг того времени, тихий свет поэзии Григория Назианзина подобен дуновению свежего ветра.
Однако Григорий вовсе не стремился скрыться от мира, отгородиться от волнующих его современников проблем в монашеской келье. Даже в уединении горькие думы о судьбах Церкви не оставляли его.
Водоворот событий втянул Григория в поток церковно-политической жизни, что было для него непростым испытанием. "Лучше мне было бы бежать к диким зверям!" -- в отчаяньи писал он. Кроткий молитвенник вынужден был выйти на поле боя. В самые тяжелые минуты Григорий обращал свой взор ко Христу, у Которого находил поддержку и утешение.
Сочинения Григория делятся на три группы: собрание стихотворений, письма и богословские произведения - слова. Особенно важными для Церкви стали "Пять слов о богословии", названные так самим автором и давшие ему имя Богослова. В них Григорий защищал православное учение о Троице против ариан и других еретиков.
По существу, учение о Троице Григория тождественно учению Василия Великого, но отличается большей последовательностью. Помимо троичного богословия, Григорий внес значительный вклад в христологию. В своих построениях он полагал возможным постичь Божественное только через Откровение: будучи тонким знатоком античной философии, он допускал лишь очень ограниченное использование логически-рациональных методов познания. В целом отношение его к философии было критическим; Григорий сокрушался, что эллинистическая мысль глубоко проникает в христианство.
В 379 году Григорий был поставлен патриархом Константинополя. Но положение его было непрочным. Восточное христианство раздирали распри и интриги, которые усугублялись растущей подозрительностью к Западу. Поскольку Григорий продолжал дело Василия Великого и искал примирения с Западом, он пришелся не ко двору. После Собора 381 года, созванного императором Феодосием I, он был вынужден покинуть столичную кафедру и умер в 389 году вблизи Назианза.



далее

содержание